Всполохи настоящего волшебства - Страница 37

– Так это опытные. – Ярослав покосился на Артема. – А когда они еще молодые и только учатся толком владеть своими силами, вот тогда последствия от ударов головой по стенам и появляются. Причем остающиеся на всю жизнь.

В доме, куда мы все-таки в конце концов попали, было светло, просторно и на редкость уютно. Стены из потемневшего от времени, но все еще крепкого дерева придавали жилищу очень симпатичный вид. Комоды и шкафчики, попадающиеся то там, то тут, были выдержаны в той же цветовой гамме и сверкали тщательно натертыми медными ручками. Немного светлых оттенков вносили платки и шали белого цвета, наброшенные на ту или иную мебель явно для красоты. Для себя я решил, что надо сделать нечто подобное и в том доме, который наше трио купило. Впечатление портил лишь чей-то плач, раздававшийся откуда-то сверху.

– Кто это там надрывается? – также заинтересовался источником звука Артем. – Судя по голосу, женщина, причем молодая.

– Вдова повара, кажется, – неохотно буркнул Салаеш. – Вчера ее здесь не было, осталась, на свое счастье, ночевать дома у родителей. Она же и нашла тела, придя рано утром.

– Подозрительно, – пробормотал Ярослав. – Конечно, вряд ли убила их эта женщина, но мало ли. Единственный выживший априори заслуживает внимания. Вдруг нашла где-то волшебный артефакт, к примеру, вызывающий демона или кого-то похожего, способного выпить из человека всю кровь, как вино из бутылки, а потом случайно активировала. Или сблизилась с кем-то, у кого такой был, и захотела провернуть ограбление старого мага, заодно избавившись от опостылевшего супруга.

– Я ее уже проверил, – фыркнул священник, поднимаясь по скрипучей лестнице на второй этаж. – Обычная женщина. Следов наведенных чар нет. Не врет. Мужа любила. И в доме ничего ценного не пропало. Во всяком случае, гномский несгораемый ящик с деньгами и артефактами остался на месте и полон по самую крышку.

Действительно, видимо, Алколит забыл, что настоятель монастыря умеет определять неправду не хуже детектора лжи. А ведь он сам об этом прямым текстом как-то заявлял.

– А вы его и вскрыть уже успели, – удивился Алколит. – Так быстро? Я был лучшего мнения о мастерстве подгорных умельцев.

– Ключ от него висел у Эфистокла на поясе, – пояснил Салаеш. – Причем перепутать его с, допустим, железкой, открывающей дверь в погреб, не смог бы и слепой. Черная сталь, аметист в бороздке, клеймо в виде денежного мешка. Убийца, кем бы он ни был, не обыскивал ни мага, ни его жилище. На крышке несгораемого ящика ведь вытравлен тот же символ.

– Значит, версия с бытовым убийством, пусть даже при помощи магии, отпадает, – сделал вслух вывод я и про себя продолжил размышлять. А еще очень интересно узнать, куда потом делись деньги и ценности покойного. Все бы бравые стражники, конечно, не забрали, но лучшее… Салаеш на вид нормальный парень. По меркам черных магов. А значит, что-нибудь мелкое, но ценное наверняка стибрил.

В комнате с лежащим на разобранной кровати телом присутствовали два стражника, а также пятый, и последний, адепт школы темной воды, проживающий в этом городе. Покойник впечатление человека, погибшего в драке, не производил. Ноги вытянуты, как по линеечке, под головой подушка, руки на груди, священный круг сжат воистину мертвой хваткой. А облачен он в чистую, новую и, кажется, даже выглаженную мантию. Шею трупа кто-то замотал снежно-белым шарфом, на котором тем не менее уже проступили подозрительные темные пятна, в районе гортани. М-да, не читали здешние жители детективов, советующих оставлять место преступления нетронутым до приезда полиции или как минимум доморощенных частных сыщиков. Интересно, а в каком веке наука криминалистика вообще появилась на Земле? Может, им до этого времени по общему развитию еще лет триста – пятьсот дожидаться, если пришельцы из другого мира не помогут.

– Его переместили или он так и лежал? – осторожно уточнил Ярослав, видимо пришедший к схожим мыслям.

– Нет, конечно, – подтвердил наши самые худшие предположения отец Фоул. – Эфистокл вообще в другой комнате умер, у камина. Под одеждой не видно, но его левая рука практически обуглилась, когда лежала рядом с огнем. Ему прокусили шею вон там, где пятно. Что вы можете сказать по поводу раны? Да разматывайте, не бойтесь.

Последнее относилось к Ярославу, опасливо потыкавшему труп кончиком гладкой ошкуренной палочки, сильно напоминающей азиатский столовый прибор, вот только почему-то непарный.

– Он сам по себе не поднимется, я проверил, – утвердительно произнес священнослужитель. – Есть мысли, кто мог нанести такую рану? Может, вы уже видели подобные раньше?

Алколит склонился над шеей трупа, разматывая шарф. Зрелище открылось весьма неаппетитное, но все здесь присутствующие определенно видели и не такое. И даже, думаю, сами делали. Маги, служащие в страже, по определению должны быть знакомы с преступлениями и их последствиями в виде хладных тел, ну а Фоул тоже не производил впечатление человека, отрицающего насилие. Да и наше трио после того, как приобрело волшебную силу, могло записать себе на счет не один десяток жертв, убитых оружием или заклинаниями.

– Определенно использовали длинный узкий предмет, – с видом знатока сообщил Ярослав, рассматривая лохмотья, в которые превратилась шея покойного. – Или два сразу. А потом из каждой раны оружие было грубо вырвано с приложением немалой силы. Может, пара клыков, а может, и стилет. Без тщательного исследования сказать сложно.

– Эфистокл давным-давно, еще в молодости, когда являлся наемником, провел над собой ритуал, исключающий поднятие его тела, – вздохнул Салаеш.